Каннский фестиваль набрал обороты, приблизился к экватору и, наконец, начал оправдывать те авансы, которые обещал именитый основной конкурс. За последнее все благодарят Михаэля Ханеке, Кристиана Мунджу и Томаса Винтерберга (на фото — со своей звездой Мадсом Миккелсеном). Румын лидирует в ежедневных рейтингах от журнала Screen, которые демонстрируют реакцию на фильм критиков из основного пула и которые, если откровенно, далеко не всегда совпадают с мнением жюри.
Лицо современной фестивальной мизантропии, австриец Михаэль Ханеке привёз в Канны свою новую работу с названием «Любовь». В фильме пожилая супружеская пара (Жан-Луи Трентиньян и Эммануэль Рива), красивая творческая интеллигенция в закате жизни, наслаждается тихой семейной жизнью, пока её, Анну, не разбивает паралич. Жорж, обещавший жене никогда не отдавать её в больницу, держит слово, становясь её сиделкой. Весь остальной хронометраж Анна мучительно умирает, Жорж покорно и самоотверженно проходит весь этот путь с ней, а дочь в исполнении Изабель Юппер время от времени появляется у стариков, чтобы раздать отцу ненужные советы и упрёки. «Любовь» — классический Ханеке: жёсткий, камерный, сдержанный, неудобный, тягостный и проникновенно мощный. Критики прониклись и говорят приблизительно об одном и том же: смотреть это невыносимо, а не смотреть нельзя. В общем, один из претендентов на «Золотую пальмовую ветвь» своё слово уже сказал.
Томаса Винтерберга ждали в Каннах как-то по-особенному. Все помнят «Торжество», одну из лучших, если не лучшую работу киноманифеста «Догма»; все знают, что с тех пор датчанин так высоко никогда не забирался, занятый последнее десятилетие борьбой с собственными прошлыми заслугами. «Охота» — история детсадовского воспитателя из маленького безмятежного городка, умницы, любимца детей и их родителей, обвинённого в педофилии. Герой Мадса Миккелсена мгновенно становится изгоем, когда брошенная пятилетней девчушкой фраза — плод её шаткой фантазии, а по факту возмутительное враньё — становится достоянием общественности. Винтерберг высказывается о массовой истерии, параноидальной «охоте на ведьм» и о том, как наивная, вложенная в уста невинного ребёнка, ложь может до основания разрушить чью-то жизнь. Мадса Миккелсена, как и Марион Котийар за «Ржавчину и кость», записали в главные претенденты на индивидуальные актёрские награды.
«За холмами» Кристиана Мунджу, автора «4 месяца, 3 недели и 2 дня», выигравшего в 2007 году «Золотую пальмовую ветвь», уже назвали триумфальным возвращением, хотя на финальных титрах сквозь овации отчётливо слышалось «бу». Новый фильм румынского режиссёра — манифест истового, бескомпромиссного атеиста на тему диктатуры православной церкви, хотя эти рамки без труда можно расширить, назвав кино просто антицерковным вне зависимости от конфессии. Действия разворачиваются в православном монастыре, куда приезжает девушка Алина с надеждой вернуться оттуда со своей давней лучшей подругой Войчитой, которая стала монахиней. Алина бьётся об стену непонимания, отчаянно зовёт подругу с собой, начинает паниковать. Последнее местный святой отец принимает за бесовские конвульсии и решает изгнать из неё дьявола.
У Мунджу сейчас лучшая в нынешнем конкурсе пресса и средний балл у рецензентов. В спину дышат герр Ханеке и Жак Одиар («Ржавчина и кость»), парочка в 2009 году расписавшая здесь между собой две главные фестивальные награды. Винтерберг — четвёртый.
Также показали «Беззаконие» Джона Хиллкоата, кино хорошее, ладное, звёздное, даже, как говорят, жутко жестокое, но категорически не фестивальное; сатиру «Реальность» от автора «Гоморры» Маттео Гарроне, который попытался — попытку зачли далеко не все — вернуть на экраны стилистику итальянского неореализма (ведущего актёра фильма и его главную достопримечательность Анниелло Арену Гарроне нашёл в тюрьме); «Вы ещё ничего не видели» Алена Рене, где великий ветеран признаётся в любви к театру.
Наверх